Гражданин Украины Руслан Черкашин 27 июня вместе с семьей прибыл в Латвию из России. Сотрудники таможни отобрали у семьи все деньги, самого Руслана Черкашина задержали, он признан подозреваемым по уголовному процессу о легализации средств, возможно, полученных преступным путем. Вся семья осталась без средств к существованию и в настоящее время проживает в служебной гостинице на улице Прушу в довольно плачевных условиях.
Руслан Черкашин до вторжения России в Украину жил в Мелитополе. Этот город пока оккупирован российскими войсками. Будучи патриотом Украины, Черкашин не поддался давлению оккупационных властей и не принял гражданство и паспорт Российской Федерации. И поэтому он не может продать свою недвижимость, поскольку такую сделку нельзя совершить без российского паспорта. Руслан Черкашин будет ждать, когда украинская армия освободит Мелитополь, чтобы вернуться домой.
Главное — выбраться с оккупированной территории
Семья продала все свои вещи — все, что только можно было продать. В прошлом году Руслан продал два автомобиля. Он фермер, выращивает зерно. Продал и запасы зерна по очень невыгодной цене. Жена и мать продали свои золотые украшения. Главной целью семьи было выбраться с подконтрольной оккупантам территории. Сам Руслан Черкашин хотел переехать в Запорожье, его мать собиралась в Чехию на лечение. Старший сын работает в немецкой логистической фирме и хотел уехать в Германию.
Сначала пришлось долго ждать, пока российские должностные лица проверят документы совершеннолетних сыновей. Когда россияне выяснили, что сыновей нельзя мобилизовать в российскую армию из-за проблем со здоровьем, семье разрешили выехать в Латвию. Чтобы вытащить семью из Мелитополя и перебраться в Запорожье, Руслану пришлось совершить поездки через несколько стран — через Россию, Латвию, Литву, Польшу на Украину, а потом обратно. В апреле он, готовясь вывезти семью, приехал в Латвию на машине и оставил ее в Резекненском крае. Затем отправился через Россию в Мелитополь. Но поскольку машину с украинскими номерами в Россию не пустили, пришлось арендовать бусик с водителем.
Семья взяла с собой довольно крупную сумму денег, в основном в украинских гривнах, а также в российских рублях, долларах и евро — в общей сложности около 60-70 тысяч в пересчете на евро. Деньги были разложены по нескольким пакетам и спрятаны так, чтобы их было непросто найти, поскольку Черкашины опасались воров, грабителей, полиции и солдат.
27 июня шел сильный дождь. «Когда мы подъехали к латвийской таможне, я спросил сотрудника, как нам быть, — рассказал Neatkarīgā Руслан Черкашин. — Семья пешком пришла от российской таможни, подошла мама, подошла жена. Тогда таможенник сказал, что если в машине едут пять человек, то пять человек должны ехать. Спрашиваю, а как быть, если нас, например, восемь? Он сказал: двое регистрируются здесь, а все остальные проходят как пешеходы. Мы так и сделали: вдвоем с водителем зарегистрировались в машине и въехали на таможенную территорию Латвии, а моя семья и жена водителя, шли следом за нами. На таможне подошел кинолог с собакой. Собака обнюхала всю машину, но ничего запрещенного обнаружено не было. Таможенник спросил, есть ли деньги, которые мы хотели бы задекларировать. Я сказал, что у каждого члена семьи есть деньги. Семья стояла там же, буквально в пяти метрах от машины. Они сказали, что если надо предъявить сумки, они предъявят. Таможенник ответил, что не надо, но попросил, чтобы я показал свои деньги. Я взял свою сумку, достал деньги и показал ему. После этого таможенник велел ехать дальше на досмотр. Мы проехали буквально 20 метров от того места, где проводилась проверка с собакой. И тогда таможенник сказал, чтобы я вытащил все деньги из мешков. Я ответил, что это деньги членов моей семьи. Он повторил, мол, надо достать деньги. Я достал деньги из сумки, мама и жена тоже достали деньги из сумок, младший сын побежал к старшему сыну спросить, где лежат деньги.
Сотрудник таможни посоветовал сложить все деньги вместе
Все деньги я выложил на стол, таможенник сказал, что их надо сложить в одну упаковку и заполнить декларацию. Я спросил, не надо ли всем заполнять декларации, но он ответил, что не надо и чтобы я один ее заполнил. Мы пошли в другую комнату, пересчитали деньги, затем вошел кинолог и дал заполнить декларацию. Декларацию я заполнял под диктовку, потому что не понимаю ни по-английски, ни по-латышски, говорю только на украинском и русском языках. После того как я заполнил декларацию, деньги у нас отобрали. Одна сотрудница таможни сначала собиралась раздать бланки деклараций всем совершеннолетним членам семьи, но кинолог дал их только мне. Он убедительно сказал, чтобы я один заполнил декларацию и что через час мы сможем ехать дальше. Я решил, что если таможенник советует так поступить, значит, это правильно и так надо делать». Сотрудница таможни стала спорить с кинологом. Но спор шел на латышском. Руслан Черкашин допускает, что таможенница упрекала кинолога в том, что он поступает некорректно.
Что не похитили россияне, того лишила латвийская таможня
«В оккупированном Мелитополе и России мы столько всего пережили. Было по-настоящему страшно. С огромной радостью и облегчением приехали в Латвию, считая, что теперь весь ужас позади, что мы в Европе, где демократия и верховенство закона... Но латвийская власть считает меня преступником», — говорит Черкашин.
Черкашина увезли в Ригу и поместили в следственный изолятор. У семьи не было денег, они голодали. После того как Руслана выпустили из изолятора, заботу о нем и его семье взяло на себя государство и самоуправление. У Руслана Черкашина тяжелое заболевание легких, из-за которого он получил инвалидность, но в тех помещениях, которые им сначала предоставили для жилья, стены оказались покрыты плесенью, что может вызвать приступ у человека с больными легкими. Затем семье выдели номер в служебной гостинице на улице Прушу в Риге, где вроде как можно жить — правда, там очень маленькая душевая и очень маленькая кухня, на которой нет плиты. К счастью, у семьи была с собой небольшая электрическая плитка, на которой можно приготовить еду.
Члены семьи возмущены тем, что пару раз им давали просто непригодные в пищу продукты — гнилое, вонючее мясо. В другой раз суп представлял собой практически просто воду, в которой плавали кусочки свеклы. Но за этот месяц Руслан Черкашин встретил много отзывчивых латвийцев, которые и накормили украинцев, и оказали им другую необходимую помощь, это были волонтеры, люди из церкви. Сейчас у украинцев есть и посуда, и мука, и макароны, и масло. А ведь семья вовсе не намеревалась сидеть на шее у Латвийской Республики и что-то у нее просить.
Не могут отличить преступников от отчаявшихся беженцев
Neatkarīgā также взяла интервью у защитника Руслана Черкашина — присяжного адвоката Нормундса Шлитке, который этк ситуацию называет просто абсурдной. «Неужели таможенники не в состоянии отличить отмывателей денег и финансистов терроризма от отчаявшихся украинских беженцев, пытающихся выжить? — возмущается Шлитке. — В постановлении о признании лица подозреваемым говорится, что Руслан Черкашин пытался сркыть деньги от таможенников. Но это неправда. Он ничего не пытался скрыть, он выполнял все указания таможенников». После того как Neatkarīgā выслушала рассказ Руслана Черкашина, возник ряд вопросов к отделу общественных отношений управления стратегии и общественных связей Службы госдоходов.
Есть тенденция ввозить в Европу гривны — для легализации
Вот что Neatkarīgā ответила Служба госдоходов: «Латвийская таможня действует в единой системе с таможенными учреждениями всего Европейского Союза и применяет одинаковые, установленные во всем ЕС и обязательные для всех таможенных учреждений ЕС требования к перевозке товаров и наличных денег физическими лицами. Хотим обратить внимание на несколько важных моментов. С февраля 2023 года на границах Евросоюза возникла новая тенденция, а именно случаи ввоза/вывоза украинских гривен. Представители посольства Украины в Латвии обратились в Службу госдоходов с просьбой обратить пристальное внимание на подобные случаи, поскольку на оккупированных Россией украинских территориях обворовывают украинские банки и похищенные деньги (именно в украинских гривнах) вывозят в Евросоюз, чтобы обменять их на другую валюту и таким образом легализовать эти незаконно полученные деньги.
Если у таможенников возникают обоснованные подозрения в легальном происхождении наличных денег, ввозимых лицами с оккупированных и уже долгое время находящихся под контролем России украинских территорий, на которых в обращении уже некоторое время нет украинских гривен, то эти лица задерживаются, и может быть начат уголовный процесс. В рамках уголовного процесса проводится углубленное расследование и выяснение обстоятельств дела, в том числе заслушиваются и оцениваются разъяснения причастных лиц.
В интересах следствия, на основании части первой статьи 21 закона «О Службе государственных доходов», части первой статьи 22 закона «О налогах и пошлинах», а также части первой статьи 375 Уголовно-процессуального закона, Служба госдоходов не предоставляет информацию о конкретных налогоплательщиках и/или конкретных уголовных процессах.
Дополнительно поясняем: пересекающие любую внешнюю границу Евросоюза при въезде в Евросоюз могут свободно перевозить наличные на сумму до 10 000 евро. Но при перевозке более крупных сумм, вне зависимости от того, является или не является пересекающее границу лицо владельцем денег и из какой страны это лицо въезжает в Евросоюз, это лицо обязано при пересечении границы обратиться к таможенникам, предъявить и задекларировать наличные деньги для таможенного контроля. Физическое лицо по приглашению должностного лица компетентного учреждения (в данном случае — Таможенного управления Службы госдоходов) обязано предъявить декларируемые наличные деньги и принять участие в контроле за декларированием наличных.
За недекларирование наличных денег в крупных размерах (начиная с общей суммы в 50 минимальных месячных заработных плат) предусмотрена уголовная ответственность. При констатировании признаков возможного преступного деяния в рамках уголовного процесса с соблюдением всех установленных правовыми актами процессуальных действий (в том числе с принятием объяснений от вовлеченных лиц о собственнике, происхождении и цели перемещения наличных денег) оценивается, имело ли место преступное деяние».
